Зато после 12-ти снятся фантастические сны: динозавры, гигантские перья, раскрашенные под американский флаг, и шерлок холмс 3-я часть (моя собственная версия))) и Англия того времени, Англия, и даже Оксфорд! причём не просто там учёба, а разрушение и подрыв сего учебного заведения (не поверите) огнестрельно-взрывоопасным оружием в виде (!!!) недовзбитых яиц!!! А в роли Шерлока Холмса была я сама кажись) И этот сон был похож на день сурка - т. е. каждый раз когда зловещему какому-то там профессору удавалось разрушить Оксфорд, всё повторялось сначала, и так много-много раз. Я перепробовала (ой, т е перепробовал) много разных способов приготовления ответного взрывоопасного оружия - в частности, к примеру, перетирание хулахупов в любопытный порошок типа пороха. Но в конце концов загадка была разрешена - во всём оказалась виновата взрывоопасная лактоза!
По ходу досмотреть сон я так и не успела - меня как всегда разбудил дурацкий будильник, поэтому я до сих пор в неведении, спас ли я невинных оксфордских студентиков или всё ж таки нет, но чуваки, это было адово круто!
Это даже круче чем реанимировать жареную куриную ножку на сковороде и искать клад в огромной яичнице!
Ух, пойду переваривать завтрак и впечатления от собственного блокбастера.
Ну, и пожалуй, логично будет закинуть сюда парочку понравившихся цитат из только что прочитанного интервью с Дауни-младшим:
"В 22 или в 32 года тебе необходимо всего шесть недель тренировок, чтобы потом хорошо выглядеть шесть месяцев. А в моем возрасте ты тренируешься шесть месяцев, чтобы потом хорошо выглядеть шесть секунд.
Каждый раз, когда я сообщаю свои планы Господу, я слышу, как он смеется глухим утробным смехом.
Я люблю быть занятым.
Мне нравится думать, что жизнь способна полностью измениться за несколько часов. Иначе мне было бы скучно жить.
После сорока мне стало нравиться, когда меня называют придурком. Мне исполнилось сорок совсем недавно. Вроде бы сорок — это не очень мало и нужно, типа, о чем-то задуматься. Но пока вокруг меня толпы людей за 50, которые творят такие безумные штуки, на которые я не могу решиться в свои сорок три, я ни о чем задумываться не собираюсь.
Я не боюсь провалов. Я боюсь не заметить, что стал посредственностью.
Я, скорее, склонен забывать, чем прощать.
Чувство долга способно породить столько уродств, сколько не способны породить многие другие вещи с более страшными названиями.
Существует очень немного слов, которые я бы хотел выжечь из словаря, и на первом месте, конечно же, будет слово «мило»."